Новинки шоу-бизнеса: сочинивший песню «Любовь не горит» Виталий Цветков презентовал новый коллектив «Виктор Виталий», а Liza Khegai выпустила дебютный альбом

Хотя в последнее время исполнители все реже радуют поклонников полноценными пластинками, переходя на модную сейчас практику выпуска EP-сборников и синглов, не перевелись еще трудолюбивые музыканты, которые подходят к творческому процессу более кропотливо, считая своим долгом перед слушателями время от времени записывать и большие альбомы. Среди наиболее интересных новинок — две дебютных работы. Одна из них создана уже маститым игроком в музыкальном бизнесе, другая — начинающей, но активной певицей с большими амбициями. Обе они достойны внимания.

Обложка альбома "Виктор Виталий" "Песни". Фото предоставлено пресс-службой артиста.

Виталий Цветков знаком слушателям как импресарио, соавтор нескольких хитов группы «Браво» («20-й век», «Любовь не горит») и лидер команды «ГПД», возглавлявшей в 1980-е новгородскую рок-сцену. В те плодоносные для русского рока времена дебютную пластинку Виталия похвалил даже Борис Гребенщиков, а в 90-е творческий тандем с Евгением Хавтаном не раз приводил композиции «Браво» на вершину радиочартов. Новый сольный проект Виталия Цветкова с немного странным, но тем и интригующим названием «Виктор Виталий» стал сюрпризом для тех, кто знаком с деятельностью Цветкова. В его состав входят действующие и бывшие участники «Браво», «Мегаполиса» и «Ундервуда». Еще с 1960-х годов за рубежом такие коллективы, собравшие тех, кто уже стал известен по участию в других командах, называют супергруппами. Это не только комплимент, но и ответственность: артисты просто обязаны оправдать надежды, заранее возложенные на них поклонниками. Удастся ли это сделать команде «Виктор Виталий» - покажет время, но начало — дебютный альбом — уже стало неплохим.

Хотя название пластинки - «Песни» - и незамысловато, в нем есть свой шарм, который еще больше раскрывается при прослушивании вошедших в нее вещей. В звучании легким эхом просвечиваются отголоски мелодики «Браво», едва различимо проступают оттенки идеалистического ретро-наследия, некоторые композиции могут заставить кого-то вспомнить посиделки с гитарой у костра. Вся эта история, состоящая из 12 частей-треков, звучит ностальгично (чего стоит название одной из песен «Мы были лучше»), но артист, слава богу, избегает удручающе-унылого настроя, в который склонны впадать многие слишком чувствительные авторы, которым есть, что вспомнить. Это легкий, спокойный, местами ироничный и интеллигентный поп-рок, в чем-то наивный, но не лишенный смысла и свежей концептуальности. Лирический герой альбома — кажется, неисправимый романтик (который, однако, не лишился рассудка и не впадает в чрезмерный восторг, лелея собственные мечты), созерцатель, сознательно абстрагировавшийся от всего злободневного. Пластинка могла бы стать органичным и ненавязчивым саундтреком к доброму фильму с хэппи-эндом вроде «Питер FM» или даже основой нового мюзикла в стиле «Поющих под дождем». Ведущие темы — конечно же, любовь, прошлое, настоящее и дорога. Наверное, поэтому под такую музыку хочется гулять по какому-нибудь ранее незнакомому, тихому и небольшому провинциальному городу ранней весной или засыпать, грезя о чем-нибудь приятном.

Проект "Виктор Виталий". Фото предоставлено пресс-службой артиста.

В отличие от Виталия Цветкова, имя Liza Khegai большая часть публики слышит впервые. Первое видео «Дыши» одноименной команды с яркой и харизматичной фронтвумен во главе, которая увлекается путешествиями и слушает массу разнообразной музыки от классики до r'n'b, вышло при поддержке лейбла, работающего с такими уже известными артистами, как Елка и Burito. Менее чем за неделю клип собрал десятки тысяч просмотров в Интернете, что стало неплохим результатом для старта карьеры. Режиссером работы стала Рина Касюра, ранее сотрудничавшая с «Браво», Brainstorm и другими популярными музыкантами. В конце 2015 года Liza Khegai записала альбом «Много прекрасного», композитором нескольких песен с которого стал лидер команды «ГДР» Александр Андреев. Также над пластинкой трудились сразу несколько талантливых саунд-продюсеров: Алекс Колчин, DJ Aristocrat (работал с Imany, Liquideep, Noblesse Oblige) и Сергей Андронов, сотрудничавший с европейскими звездами танцполов Miami Kidz и Polyphormic и еще доброй сотней артистов. «Много прекрасного» - умный инди-поп с продуманным звуком и вдумчивыми текстами, пример того, как поп-музыка может быть сделана качественно и нетривиально. В звучании треков элементы живого звучания переплетаются с электронными. Причудливые образы и рифмы (например, в треке «Ишачок») сочетаются с темами, эмоциями и переживаниями, знакомыми и понятными каждому. Есть в пластинке и свои ребусы, гиперссылки на другие произведения искусства, которые требуют решения и заставляют слушателя задуматься. У Liza Khegai нет претензии на революционность, но есть чувство вкуса и стремление делать актуальную, стильную музыку, не загнанную в рамки формата.

Обложка альбома Liza Khegai "Много прекрасного". Фото предоставлено пресс-службой артиста.

Наталья Малахова

Источник

Музыкант, лидер группы «ДДТ» Юрий Шевчук никогда не испытывал иллюзий по поводу нынешней власти. Об этом он заявил в интервью «Новой газете». «И в нулевые я не радовался вместе со всеми, что у нас все хорошо. Иногда был в отчаянии. Не буду говорить, что я какой-то экстрасенс, но было же понятно и видно, куда это все катится», - отметил он.

Говоря о российско-украинских отношениях Шевчук высказался предельно четко: «Нам долго из этого дерьма выгребать». «Народ завели страшно, конечно. Об этом говорят все, так что в этом случае я буду повторяться, а повторяться мне не интересно. Причем, ты знаешь, завели со всех сторон. И в Киеве достаточно циников у власти. Я зимой был там. «Слава Украине! Слава Украине!» А у нас: «Слава России! Слава России!» Я думаю, нам до славы — и украинцам, и россиянам — лет сто: когда наши простые люди будут жить нормально. А пока народ как жил хреново, так и живет. И в России, и на Украине. Мы вообще очень похожи», - полагает музыкант.

Шевчук в ходе интервью также вспомнил протесты на Болотной площади в 2011-2012 годах. «Ребята стояли неровно. Многие красовались: мне, меня… Шубки, губки… другой уровень должен был быть… Когда я приехал на Болотную, посмотрел на это все, то понял, что сдохнет эта харизма через два месяца. Но я там пел при этом. Потому что хотел поддержать хороших ребят. А потом наступили праздники, и многие хорошие ребята уехали на лыжах кататься. Один очень хороший парень мне сказал: ну надо отдохнуть… Повоевали, значит. А эти два месяца решали все. Так что перелома не произошло не потому, что народ плохой, а потому что многие лидеры были мажоры», - отметил он.

Тем не менее музыкант считает, что «Россия все-таки выползет из этой тени». «Она в сумрачной зоне. Я помню, на Колыме метель, пурга, руку раскрываешь — не видно пальцев. Вот у нас сейчас такое же время. Метель. Молоко. В этом молоке ты можешь потеряться. Ты 50 метров не дойдешь до другого дома. Но куда мы денемся — все прекратится и выйдем на свет. Потом — небольшие судороги гражданских родов — и будет солнце. Просто важно делать то, что ты должен. Искать свое место, ловить свой ветер в паруса, не подстраиваться и не пристраиваться, говорить о том, что тебя волнует, не врать, не подвергать себя цензуре, не прятаться в камуфляж «ников», чтобы тебя никто не нашел… Делай что должен, и будь что будет, но я верю в то, что будет не очень плохо», - заявил он.

Источник

Музыкантов рок-группы «Воскресение» закидали яйцами во время концерта в Симферополе. Так зрители отреагировали на объяснение вокалиста Алексея Романова о причинах, по которым в Симферополь не прилетел основатель группы Андрей Сапунов.

«Он заявил: "Андрей Сапунов решил не ехать в ваш оккупированный Крым", — рассказал «Новой газете» присутствовавший на концерте симферополец Андрей Карпухин. — После этого несколько человек вышли из зала, видимо, сходили в соседний магазин, купили яйца и сделали то, что сделали».

На фотографиях с концерта видно, что несколько яиц попали в аппаратуру. Сами музыканты не пострадали.

«Сапунов должен был быть, на него даже был оплачен авиабилет, — рассказал «Новой газете» организатор концерта Игорь Нескубин. — О том, что его не будет, я узнал за неделю до концерта. Причина, которую мне озвучили: "Андрею на этот день назначили операцию на сердце". Мы договорились, что как только группа выйдет на сцену, они объяснят зрителям отсутствие Сапунова. То, что я услышал в итоге, повергло меня в шок. И причины, по которым это было сказано, мне непонятны».

Сам Алексей Романов в беседе с корреспондентом «Новой газеты» заявил, что ничего не говорил про оккупацию.

«Разумеется, это было не в такой формулировке. Я просто сказал, что Андрей Сапунов заболел. Все это похоже на провокацию против группы. Не знаю, с какой целью она осуществлена», — считает он.

Рок-группа «Воскресение» была основана в 1979 году. В разное время в ней играли такие известные музыканты, как Константин Никольский, Петр Подгородецкий и Евгений Маргулис. Последний альбом группы вышел в 2003 году.

Крым и Севастополь вошли в состав Российской Федерации 18 марта 2014 года по итогам проведенного на полуострове референдума. Генеральная Ассамблея ООН 27 марта 2014 года признала данный референдум незаконным и документально подтвердила государственный суверенитет Украины над крымским полуостровом.

Источник

Музыкант Вася Обломов – о самоуважении и ответственности власти перед своим народом

Вася Облоомов

Музыкант, автор песен Вася Обломов (Василий Гончаров) стал известен в 2010 году после успеха песни "Еду в Магадан" в интернете. Тогда ему были открыты эфиры на многих российских радиочастотах и телеканалах, включая федеральные Первый и НТВ. Тем не менее, на волне общественного протеста за честные выборы в декабре 2011 года Вася Обломов стал одним из немногих российских музыкантов, принявших участие в митинге на проспекте Сахарова.

С тех пор он был замечен на многих акциях демократического движения, был одним из авторов проекта "Господин хороший" на телеканале "Дождь", написал немало сатирических песен, отражающих самые разные аспекты российской действительности и поднимающих актуальные общественно-политические вопросы. О своем нынешнем восприятии жизни в России Вася Обломов рассказал в интервью Радио Свобода:

– Вы известны, прежде всего, как автор-исполнитель сатирического характера. И вот недавно состоялась премьера вашего нового клипа на песню с очень невеселым названием "Трагедия". Можно ли сделать вывод, что вам больше не до смеха?

– На самом деле, это только кажется, будто внезапно появилась грустная песня. На всех наших пластинках присутствовали одна-две, может быть, три грустные песни. И "Трагедия" из альбома "Многоходовочка" как раз из числа немногих печальных песен, которые были на этой пластинке. Просто она получилась достаточно удачной, поэтому я предложил режиссеру Михаилу Сегалу снять клип на эту песню. И великий русский режиссер Сегал снял, как мне кажется, очень красивое и интересное видео. Просто хронологически оно вышло сейчас, в наше невеселое время, и записывали мы его в наше невеселое время, поэтому, может быть, одно на другое наложилось. Но это не значит, что шутить я больше не буду. Хотя, конечно, время такое, что и не до смеха.

– Видео действительно получилось очень красивое. По всей видимости, идея заключалась в том, чтобы передать атмосферу типичного унылого провинциального города. При этом, видимо за счет отличной операторской работы, лично у меня не возникло от этого клипа ощущения какого-то ужаса или трагедии. Это намеренная эстетизация подобной действительности?

– Я не уверен, что могу с полной долей ответственности размышлять на тему того, что там снято, потому что все-таки это режиссерская работа Михаила Сегала. И это, наверное, первый случай в истории моих многочисленных клипов, когда я решил полностью отдать на откуп идею для видео другому человеку. Операторская работа действительно прекрасная, снимал Эдуард Мошкович, замечательный оператор! Все, что происходит в клипе, сделано неслучайно. Да и вообще, на мой взгляд, там нет никакого визуального сверхужаса российской глубинки, нет ничего такого, что бы меня удивило. Таких гаражей, домов полно по всей стране. Мы объехали с гастролями всю Россию, и можно выйти из подъезда в любом городе и увидеть то же самое. На самом деле, есть места куда более страшные. Мне кажется, у нас не было задачи искать самое страшное, жуткое место.

– Вы заняли определенную гражданскую позицию в 2011 году, когда вас позвали выступать на митинге за честные выборы, на проспект академика Сахарова. Почему вы тогда согласились?

– Вообще, вся эта история была про человеческое достоинство, не про политику. Может быть, все уже забыли об этом, заболтали, но все было очень просто. Нас всех обманули на выборах, и люди, которые посчитали, что так с нами поступать нельзя, внезапно в большом количестве вышли на площадь. И я был среди тех людей, потому что считал, что это унижает наше человеческое достоинство и так нельзя. Поэтому я принял приглашение. До этого мы никогда не планировали выступать на митингах, и много сомнений было на этот счет. Там же должны были выступать политики всякие, которым очень нужно заниматься популизмом, набирать очки на протесте, им нужен электорат какой-то, а я же не политик, мне электорат в этом смысле не нужен. И я не люблю ходить под чужими флагами и выступать в чьей-то игре фигурой. Взвесив все за и против, я решил, что имеет смысл выйти и сказать, что народ Российской Федерации является единственным источником власти, и так написано в конституции. И мы не выбирали этих людей.

– Мне вспоминается ваша песня 2014 года "Имхо", в которой вы выступаете от лица условного вашего слушателя, который полюбил вас за песню про "Магадан" и упрекает вас в том, что вы занялись какой-то гражданской активностью. Как вы считаете, вы действительно, придя тогда на митинг на Сахарова, потеряли часть своей аудитории?

– Часть аудитории, возможно, мы потеряли за последние полтора или два года, сколько длится активная государственная пропаганда на центральных каналах. А тогда мы совершенно четко отдавали себе отчет, что наш приход в виде выступающих на митинг против фальсификации выборов, против людей, которые стоят у власти, не позволит нам какое-то время появляться в тех передачах на телевидении, в которых мы могли бы появиться. Артист, он же развлекает людей, всем нужны песни про любовь, посмеяться и так далее. Но я подумал, что помимо того, что я музыкант, я же еще и гражданин страны, а в стране был акт вопиющей несправедливости. Задачи заниматься политикой не было и нет до сих пор. Так что я думаю, что ничего страшного в моем том поступке не было. Но мы, конечно, отдавали себе отчет, что определенных эфиров, определенных возможных ништяков мы, конечно же, лишимся. Ну, и бог с ними.

– А в 2013 году вы принимали участие в концерте в поддержку Алексея Навального на выборах мэра Москвы. Вы тогда верили в то, что у Навального есть шанс победить?

– Дело даже не в том, верил или не верил. Руководство было очень простое: если человек действительно хочет работать на государственной службе, приносить пользу обществу... У нас же вообще большая претензия ко всем чиновникам, что им всем наплевать на людей, на то, как все происходит. Так вот, если человек рвется, пусть попробует. Не понравится – выберешь другого, в конце концов. В этом нет ничего страшного. Вот та мотивация, с которой мы выступили на концерте в поддержку Алексея.

– Мне кажется, тогда многие люди голосовали не столько за Навального, сколько за саму возможность выбора.

– Да, и она должна присутствовать, конечно.​

– А сейчас вы бы поддержали кого-то из действующих оппозиционных политиков, системных или не системных? У нас ведь скоро очередные выборы.

– Понимаете, ситуация, которая сложилась тогда еще, в 2011-12 годах, меня не устраивала тогда и не устраивает до сих пор. Я, на самом деле, не смирился с тем, в отличие от многих людей, что выборы в Думу тогда были всеми признаны. Уже сейчас, в 2016 году, это все воспринимается иначе. Вообще тогда выходить на митинг было страшно. Это сейчас все начинают обсасывать в интернете, согласовали митинг или не согласовали... А тогда было страшно выйти на акцию против фальсификаций на выборах, куда придет милиция, ОМОН, и неизвестно, чем это все закончится. Я думаю, что ребята в Кремле тогда еще тоже не знали, чем это все закончится, учитывая их тогдашнюю реакцию. Они неделями молчали и не могли сформулировать свое мнение.

Тогда было все очень шатко, и я считаю, что нужно было тогда этот вопрос решить, а не расходиться. Нельзя было говорить: а, ну, мы сейчас съездим в отпуск, в январе, а потом в феврале соберемся и опять. Нет, надо было решать вопрос сразу! Я и тогда это говорил. Если тебя обсчитали в магазине, если тебе дали чек на одну сумму, а дали сдачу другую, если ты даже вернулся домой, не обратил внимание в магазине, нужно сейчас же вернуться в магазин и сейчас же потребовать, чтобы тебе вернули деньги. Не через месяц, не через год, не через пять лет вспоминать это. И то, что это не случилось, меня тогда, честно говоря, сильно огорчило и расстроило. Потому что тут решать надо сейчас же, а не ждать, когда будут следующие выборы. Это будут уже другие выборы и другой разговор вообще!

Те люди, которые сидят в Думе сейчас столько лет, они сидят по тем левым выборам, которые произошли. И те люди, которые все эти годы принимали один за другим запрещающие идиотские законы, это же те люди, которых мы не выбирали. Они на честных выборах даже главным по подъезду не были бы выбраны. Пошли туда по спискам вообще непонятно кто. В этом смысле такая ситуация меня оскорбляет, и я считаю, что это унижает человеческое достоинство любого в нашей стране. Дело не в Путине. У нас есть Государственная Дума, в которой непонятно кто сидит! Надо обратиться к людям, которые живут в нашей стране, нужно задать вопрос: кто из этих людей в данную секунду времени в Госдуме представляет ваши интересы? Если никто, то может быть лучше ее вообще разогнать? Если она не нужна. Если уж на то пошло, зачем платить им зарплату за то, что они туда и не ходят? В общем, на эту тему я настроен крайне негативно.

– Вот сейчас грядут очередные выборы в Госдуму. На ваш взгляд, если фальсификации повторятся, гражданское общество в Москве повторит Сахарова и Болотную?

– Поймите, дело не в том, чтобы повторить. Я еще раз вернусь к тому злосчастному митингу. Это были последние выходные перед Новым годом, 24 градуса был мороз на улице, и люди вместо того, чтобы ходить по магазинам и выбирать подарки, готовиться к веселым праздникам, вышли на улицу требовать от власти честных выборов. Впервые за много лет! И этом было не про политику, несмотря на то что потом случились какие-то координационные советы оппозиции, появились какие-то люди, которые говорили от лица всех собравшихся... Туда пришли абсолютно обычные люди, которых обидело по-человечески то, как с ними поступили. И это, конечно, вызывало во мне чувство глубочайшего уважения! Там не было лидеров никаких, это история совсем о другом была. Я не знаю, что будет в этом году. Если народ Российской Федерации захочет возмутиться, почувствует, что его опять обманули, все повторится. Если не почувствует, ничего и не будет.

– Может быть, проблема как раз в том, что лидер не сформировался тогда?

– Мне, например, лидер не нужен. Ведь ответственность, она же в каждом человеке. Я был недавно в "Ельцин-центре" в Екатеринбурге. Я считаю, что это самый лучший и самый интересный музей современной истории России. Дело не в Ельцине, в его личности, а дело в истории страны. Там комок в горле стоит, когда ты ходишь по экспозиции, смотришь, что происходило с нашей страной в течение этих лет, до нулевых, сколько жертв, сколько стараний и сколько надежд было. А в конце тебе дарят конституцию, в которой написано, какие статьи были изменены. Почитайте, что написано в этой конституции, и вы удивитесь, какие, оказывается, у вас права якобы по закону есть!

Но ведь этого всего уже нет. Свобода собрания, свобода слова, запрет на цензуру и пропаганду, которая разжигает межнациональную, межрелигиозную и прочую рознь… Это основной закон, по которому мы все якобы живем. Мы вышли из этого "Ельцин-центра", и хотелось плакать. Именно из-за того, что такая у нас тяжелая, страшная жизнь. И когда звучат последние слова первого президента России: "Вы заслуживаете счастья, но у меня не получилось, я ухожу", то понимаешь, что с тех пор прошло еще 16 лет, и все было зря. Вот это вот время начинает давить на тебя, как тот атмосферный столб, который давил на Остапа Бендера. И конечно, очень грустно от этого всего становится.

Дело не в политике, дело в том, что люди должны себя уважать! Меня часто спрашивают, слушая мои песни: как нам жить дальше, что делать? Я не знаю. Поступать так, чтобы было не стыдно жить дальше. Ведь эти все истории про фальсифицированные выборы, навязанную пропаганду, про то, что люди ездят за границу за едой, это же истории про самоуважение. Как можно в 21-м веке, в 2016 году людям запретить еду? И 140 миллионов человек говорят: ладно, мы будем есть пальмовое масло теперь, бог с ним... А завтра скажут, что будем есть пыль... Как можно запретить отдыхать там, где хотелось отдыхать?

– К вопросу о гражданских свободах. Насколько вы себя действительно чувствуете свободным в своих высказываниях? Есть ли какие-то темы, которые вас действительно беспокоят, но о которых вы никогда бы не сочинили песню или не выступили на эту тему публично?

– Ну, может быть, и есть, но не политические темы чаще всего. Касательно политики я высказываюсь в большей степени прямо. Другое дело, что не все из того, что я говорю, может быть опубликовано. Бывают случаи, когда даешь интервью, тебя что-то спрашивают, а ты говоришь: зачем вы спрашиваете, вы же это не напишите. "Ну, мы попробуем", – говорит женщина. Пробует и не получается. В этом смысле я думаю, что самоцензуру вводить не нужно. В тот момент, когда ты начинаешь думать: а можно ли мне об этом говорить? – ты уже проиграл.

– В последние годы все больше наблюдается поляризация общества, по крайней мере, той ее части, которая так или иначе вовлечена в какую-то общественную дискуссию или хотя бы имеет мнение по поводу каких-то актуальных вопросов. И помимо, условно, "официальной линии партии" существует и достаточно отчетливо считываемая повестка независимых, оппозиционных, либерально-демократических медиа. И вот эта, на мой взгляд, поляризация, все меньше позволяет нам как-то объективно смотреть на такие острые вопросы, как "чей Крым?", "кто виноват в войне в Донбассе?". Если, условно, человек говорит о том, что российская власть в лице Путина везде не права, но вот здесь он молодец, то либеральная общественность все равно запишет его в "ватники".

– Это ужасно, конечно!

– Вы тоже чувствуете подобную поляризацию?

– Ну, во-первых, никому не интересно твое мнение в последние несколько лет, всем хочется записать тебя в какой-нибудь лагерь. Люди не привыкли мыслить, и им очень тяжело понять, что у тебя может быть вообще точка зрения какая-то. Им нужно понять, ты за белых или за красных. И это, конечно, идиотизм, как мне кажется. И в вопросе Крыма, который все так жадно обсуждали все эти годы, наш он или не наш, на мой личный взгляд, обсуждать нужно было другие вещи. На мой взгляд, стоило поговорить на тему того, почему у дорогих россиян не спросили перед тем, как присоединять Крым, нужен он им или нет. Потому что россияне посмотрели это все по телевизору и легли спать. Даже те, кто радостно аплодировали и радостно спорят сейчас и доказывают, что Крым наш, и так далее. Толку во всех этих бытовых дискуссиях, практического, нет никакого.

Ужас этой ситуации и ее банальная трагедия в том, что нас не спросили. И поэтому когда они захотят его вернуть, если вдруг они захотят его вернуть, они точно так же нас не спросят. И в этом же и есть проблема. Они же говорят: мы в Крыму проводили референдум, и крымчане захотели. А почему у россиян не спросили, хотят ли они? Если бы провели референдум и сказали: россияне дорогие, мы хотим присоединить Крым, он наш, несправедливо был отдан Украине, но мы так все любим Крым, и могут быть, конечно, последствия, санкции, что-то еще, но давайте решим вместе. И добрые россияне решили бы вместе. И тогда бы это имело смысл обсуждать, тогда бы каждый ходил гордый и говорил: Крым наш, я имею к этому отношение.

А так это все случилось само собой, втихаря, через год выясняется, что фашистов не было, а была такая секретная суперспецоперация. И все так рады этому! Но ведь прежде всего обманули нас! А мне не нравится, когда меня обманывают. Поэтому, мне кажется, стоит обсудить, почему мы никак не можем повлиять на ситуацию, никаким образом. Например, нужно нам лезть в Сирию или нет – почему у дорогих россиян никто об этом не спросил? Им просто начали показывать Сирию по телеку и говорить: вот, очень важно, братушки-сирийцы... Ну, что это такое? Я хочу сказать, что по моему ощущению, ни в одной развитой стране такой фокус бы не прошел ни с выборами, ни с такими поступками! А тут мы просто все ответственность вместе разделяем.

Вот было дело ЮКОСа, вопрос с ним решили властные структуры, не важно, каким образом это происходило, Ходорковского посадили, он посидел, деньги забрали, куда-то отправили... Кончилось тем, что отвечать за это должна сейчас Россия, то есть все мы, деньги надо по суду возвращать из бюджета России. Но я-то к этому не имею никакого отношения или какой-нибудь владелец магазина колбасного. Он жил, продавал колбасу покупателям, платил налоги и так далее. И вот как? В этом и есть проблема, что власть должна нести ответственность перед народом. Ведь здесь уже все придумано давно! Система разделения властей, независимый суд и так далее. Откройте конституцию и почитайте ее, там все написано. Вот если все будет хотя бы так, как там написано, это будет совсем другая страна с совсем другим ощущением жизни. Я, скорее, про это, а не про политику.

И глупо думать, что придет какой-нибудь анти-Путин и все станет хорошо. Нет, ответственность должна быть на каждом человеке. В этой пресловутой Америке, которую нам все время приводят в пример, даже на банках с кока-колой написано, что свобода – это ответственность за свои поступки. А у нас же получилось так, что после Советского Союза, когда говорили, что человек для государства, а не государство для человека, за 90-е годы людям не объяснили, как пользоваться свободой, для чего она нужна, почему это хорошо. И многие люди восприняли это как вседозволенность, появились бандиты, что только ни получилось... А потом власть, наверное, подумала: а зачем их воспитывать вообще? Скажу, и будут ходить по струнке. И все так и получилось. И не нужна вам свобода слова, мы закроем это, здесь запретим, там запретим. И еда вам не нужна – ешьте отечественное, и путешествуйте только по России... И если люди это принимают и готовы с этим жить, то ни я, ни вы, ни кто угодно с этим ничего не сможет поделать. Это такая жизнь, такой факт.

– Как вы себе представляете вашего среднестатистического слушателя? Это человек, который согласен с вами по поводу ответственности?

– Это люди, которые, во-первых, понимают по-русски, потому что слушать Васю Обломова, не понимая по-русски, невозможно. Люди, которым понятен смысл текстов, смысл песен. Те песни, которые относятся к разряду политической сатиры, я считаю, это тоже вполне нормальная часть искусства. Ведь когда ты над чем-то смеешься, оно кажется уже не страшным. Я вообще считаю, что если бы проект "Господин хороший", который у нас был, показывали на федеральном каком-нибудь канале, то ничего страшного не случилось бы. Вопросов о свободе слова было бы в этом случае меньше, да и людям было бы легче жить. Потому что они могли бы свои возмущения на тему тех или иных ситуаций увидеть в сатирической программе. Так что я вижу своих слушателей как нормальных людей, которые дружат с головой и которым нравятся мои песни.

– Вы ездите с гастролями по всей России. Отличается публика в столице и в провинции?

– Ну, отличаются даже Москва и Петербург между собой! Сформулировать четко, чем именно отличаются эти две публики, я не могу, но на каких-то песнях там ярче реагируют, на каких-то шутках здесь больше смеются. В регионах тоже публика разная. Ну, люди вообще все разные, и они по-разному реагируют. И это даже интересно и забавно наблюдать со стороны.

– Вы недавно выступали на концерте памяти Бориса Немцова в Брюсселе. Что вы подумали и почувствовали год назад, когда узнали об этом убийстве?

– Для меня и для большинства моих знакомых убийство Бориса Немцова стало чудовищным потрясением! Не только потому, что смерть человека – это трагедия в принципе. Но и потому что убийство публичного политика, бывшего вице-премьера, человека оппозиционных взглядов в центре столицы и следующее за этим забалтывание расследования относит нас к ужасным и дремучим временам репрессий, когда неугодных людей травили в прессе, лишали работы или попросту физически устраняли. Это говорит о том, что политическая власть в нашей стране не просто не развивается, а деградирует. И можно по-разному относиться к тому, что делал Борис Немцов, к его политическим взглядам, к его личности, но таким образом устранять политических оппонентов категорически неприемлемо! И я с таким положением вещей мириться не готов.

– И в завершение беседы: что для вас свободная Россия и когда Россия будет свободной?

– Кто-то из моих друзей сказал: "Я хотел бы, чтобы Россия была свободной, но она такая, какая есть". Я, в принципе, так же считаю. Не знаю, давать прогнозы на будущее – дело неблагодарное. Я все еще рассчитываю на здравый смысл. Надеюсь, что он будет присутствовать в той или иной степени в нашем обществе. Вообще, я хочу, чтобы люди в нашей стране жили счастливо, были в достатке, чтобы все у них было хорошо! Чтобы поменьше они страдали от действий власти, от кого угодно, И чтобы все у нас было хорошо, чтобы сопротивление жизни у нас уменьшилось. Чтобы любили друг друга и поменьше ругались, не желали друг другу зла! А когда это случится... Не знаю. Но надеюсь, что на нашем веку что-нибудь подобное произойдет.

Светлана Павлова

Источник

Британская группа The Rolling Stones прибыла в Гавану, чтобы 25 марта дать концерт перед 400 тыс. зрителей, сообщает Reuters. Отмечается, что первый концерт в истории группы на Кубе пройдет в спортивном дворце Гаваны и будет бесплатным. «За нашу долгую карьеру мы выступали в разных особенных местах, но шоу в Гаване станет знаковым событием для нас, и мы надеемся, что для наших кубинских друзей тоже», — говорится в официальном обращении рок-группы. «Время меняет все», — заявил солист коллектива Мик Джаггер в ответ на вопрос о запрете на музыку группы на Кубе в прошлом

Группа The Rolling Stones впервые прилетела в Гавану

Британская группа The Rolling Stones впервые выступит в Гаване

Мик Джаггер

Подготовка оборудования для концерта группы The Rolling Stones в Гаване

Мужчина наблюдает за подготовкой сцены к концерту группы The Rolling Stones, которая впервые выступит в Гаване 25 марта

Поклонники в ожидании концерта группы The Rolling Stones, которая впервые выступит в Гаване 25 марта

Британская группа The Rolling Stones впервые выступит в Гаване

Источник

Российский рок-музыкант Юрий Шевчук (ДДТ) после концерта в Париже поговорил с Еленой Серветтаз о ситуации в Чечне, об отношениях между Россией и Украиной, свободных художниках, переменах в политике и французской авторской песне.

В день нашего концерта избили Игоря Каляпина в Грозном. А еще недавно в Чечне побили журналистов — была такая печальная история. После таких новостей тоскливо. В России насилие стало процветать пышным цветом. Хотя, когда после Колымы, Магадана мы переехали в Кабардино-Балкарию, у нас в Нальчике в 70-х годах танцев почти не было. Потому что народ горячий, часто резня была, правда тогда из-за девушек.

Наш человек любит прошлое. Он трогал его руками, он знает, что это такое. А будущее для человека страшно, и для многих из нас совершенно непонятно. Хотя если смотреть в исторической перспективе, то такой откат в прошлое естественен, потому что демократии у нас в стране, на мой взгляд, по большому счету и не было. Ее декларировали. Какая-то свобода слова нежилась на солнце, но социальные институты и режим управления не изменили… У нас еще долгий путь. Будут еще бить, будут драться. Народ завели страшно.

Я не хочу становиться оратором. Есть люди поумнее меня, которые о политике гораздо точнее говорят. Но сегодня я работал с залом, смотрел людям в глаза. И пока нас не прикрыли, я пою о любви, свободе, мире везде, где только можно. Многие поддерживают, меня это греет.

Либералы обожают Ельцина. А зачем мы вообще вписались в Чечню? Я там был в 95-ом году и видел, как убивали женщин, детей, наших необученных мальчишек. «Сколько раз вы стреляли перед боем?». «Один раз в воздух». Мы сами это зло разворотили, как осиное гнездо.

Я долго искал рифму времени. Конечно, нас наивных просто рвут в разные стороны. Из многих хороших людей пытаются сделать злых. Я хочу найти не меру, а именно ноту, которая сделала бы нас всех чище и добрее. Старые буддисты говорят, что если твои слова рождают ненависть, то значит, что ты неправильно высказался, что-то недодумал.

Я стараюсь не становиться в тот или иной лагерь конфликтующих. Одни кричат: «Не забудем, не простим». Другие тоже. Никто не забудет и не простит. А что же будет в результате? Это не значит, что я теряю свои принципы. Это значит, что я мучительно ищу ключ к любому сердцу, даже самому черствому, убитому жизнью сердцу. Это мне кажется самым важным. Я не становлюсь на политические трибуны, не вещаю, не учу жизни. Все это уже в прошлом. Раньше, может быть, грешил этим по недоумию своему, а сейчас я пытаюсь найти и объяснить человеку: «Ты же добрый, блин, останься человеком хоть на чуть-чуть». Это уже немало, это огромная победа.

Поймать ветер в свои паруса — самое важное. Мне кажется, нужно говорить о том, что тебя волнует, не врать самому себе. Самое важное, не подвергать себя самоцензуре и не пытаться стать незаметным. Не спасет. «Любая истина, сказанная без любви — есть ложь», говорил апостол Павел. Я это много раз испытывал на своей шкуре и душе. Здесь всем нам этого не хватает. Мне тоже не хватает, ужасно не хватает.

Важно не добавлять зла в этот мир, в эту бесконечную борьбу. «Слава Украине!», «Слава России!», а живут-то херово и те, и другие. Слава-то где? Слава кому? Одни и те же циники у власти — и там, и там. Как я могу приветствовать этот напыщенный пропагандистский угар? Думаю, нам до славы — и украинцам, и россиянам — лет сто, когда наши простые люди начнут жить нормально.

Я не фанат вообще политических деятелей. Вся нынешняя политическая элита, на мой взгляд, совершенно не соответствует объемам проблем в этом мире.

У власти будет какой-нибудь Петрович из Новосибирска или Омска. Жизнь выдавит харизматичного чувака, понимающего, что творится внизу, сверху и на краях. И надеюсь, что он будет стоять на демократических принципах. Будут абсолютно другие люди. Чем русский мужик хорош? Фантазией, но основанной на реалиях. Может, как у Тарковского, он надует крыльями этот шар и полетит, и за ним вся Россия.

Я не люблю вопрос «если не Путин, то кто?». Понятно, что всех убрали, отутюжили, катком проехали… Но в России много уникальных людей. В этом я даже не сомневаюсь. А эти ребята — Касьянов, Ходорковский — они, если будет такой исторический момент, может быть, помогут им. Хотя тоже не думаю, помогут ли… У них были возможности, они их плохо использовали, и, смею заверить, наш народ это четко понимает.

Петр Павленский — свободный человек. В России многие больны сегодня, мы как пьяные. Как-то обсуждали это с мудрым Леней Парфеновым. Когда вокруг нетрезвые, как с ними говорить? Ведь пьяных нужно либо спать уложить, либо просто вырубить и тоже спать уложить. Мы сейчас все ненормальные от этой пропаганды, страдаем от постимперских амбиций. Мы жаждем «реванша». У меня даже язык не поворачивается о таких банальностях говорить. Но в борьбе с алкоголизмом все возможности хороши. Павленский бьется с этим по-своему, я — по-своему, вы — по-своему, любые методы действенны.

Людей убивать я не умею, революции делать тоже. Очень важно, чтобы Россия выползла из этой сумрачной тени. Но солнце в зените, и тень от нашего императора небольшая. Скоро выйдем. Сначала перейдем линию терминатора. Но это нормально. А потом будет синее небо, и хорошо.

Я вообще ни одной нормальной песни не написал. И в этом смысле к себе отношусь с иронией. У меня слабый словарный запас. К сожалению, в школе я был балбесом. Мы играли рок-н-ролл, но мало читали поэзии. Стал увлекаться ею после того, как у меня начали рождаться рифмы. Я сейчас езжу по Европе — строчки почему-то не идут, а мелодии приходят. У меня в телефоне есть «Амстердам» — три мелодии, совершенно новые. Есть «Кельн», «Берлин». От каждого города с утра, когда я из него уезжаю, у меня что-то остается. В Париже напел пару строчек. Настроение… Вышел на балкон — курить в гостинице нельзя, на балконе тоже нельзя, но мне можно — закурил, солнце, приятно. Раз — и мелодия какая-то удивительная. Напел и выключил диктофон.

Мне рок разонравился, разговор необходим. Рок — это не та музыка, которая адекватна и нужна этому времени, хотя энергетические вспышки всегда необходимы. Ne me quitte pas, ne me quitte pas. Это Жак Брель.

Я вчера гулял по Парижу, долго ходил — ноги отваливались. Остановил такси, а там рулевая была, Женевьева, мы с ней разговорились. Я ей говорю: «Я люблю Бреля». И она на айфоне нашла его песни и поставила. Мы с ней так и ехали по пробкам до Монмартра, где мои друзья живут, и пели во все горло. Это же классно. Я был счастлив, и она была счастлива. Общались, как могли: я рассказывал ей про Питер, она учила меня французскому, я учил ее русскому. Это было прекрасно, это мое лучшее нынешнее воспоминание о Париже: Женевьева, такси и Брель. Почему так случилось со мной и с ней, почему было так тепло и хорошо? Вот об этом надо думать. Почему так было хорошо с этим гениальным Брелем в этом такси? Мне кажется, мы преодолеем все пробки и доедем каждый до своего Монмартра, но это только от нас зависит, ни от чего другого. Только от нашего мироощущения. И я с этим делюсь и буду делиться пока живой.

Елена Серветтаз

Источник

Ссылка: www.vasilyshumov.com

Новость о том, что в Питере сожгли иномарку жены Шнура вызвала интерес не столько к событию, сколько к личности этой женщины. Anews.com решил удовлетворить любопытствующих и заодно вывести на первый план спутниц жизни других наших славных рок-музыкантов.

Жена Сергея Шнурова

Матильда Шнурова, по рождению Елена Мозговая – редкая красавица, безумная модница и непринужденная бизнес-леди. В Питере владеет балетной школой и рестораном русской кухни, где за 200 рублей можно откушать хлеб с маслом, а за 990 – говяжью вырезку под соусом из кваса.

Про нее сплетничают, что она виртуозна в постели и до Шнура меняла любовников, как перчатки. В их числе будто бы побывал и актер Евгений Цыганов.

С лидером «Ленинграда» она сошлась в 20 лет, а через 4 года произошло следующее. Матильда: «Он искал колбасу в холодильнике, не мог найти, а я ему помогала. И он сделал предложение во время этого поиска. Мы оба смотрели в холодильник, и он сказал: «Давай поженимся». А я говорю: «Конечно, пора уже» (из интервью ELLE).

В этом году в идеальной семье «барышни и хулигана» сразу два юбилея – 30-летие «Бузю» (как Сергей любовно называет жену) и 10 лет совместного счастья.

А вы помните, что когда-то подругой Шнурова была юная актриса Оксана Акиньшина?

Жена Ильи Лагутенко

Анна Жукова, модель и мастер спорта по художественной гимнастике

А это Надя Сказка (Надежда Силенская), модный дизайнер, с которой лидер «Мумий Тролля» прожил три года, с 2002 по 2005. Тогда она была суперзвездой московского бомонда.

Рок-герои постарше тоже не промах – взгляните на красавиц рядом с ними.

Жена Юрия Шевчука

Екатерина, непубличный человек, о которой, по сути, ничего неизвестно, кроме имени. Лидер «ДДТ» личную жизнь не афиширует, лишь как-то, шутя, обмолвился, что жена его «закармливает», чтобы был «упитанным», и что ее порой шокируют его «грубости». Журналисты сделали вывод, что она «прекрасно готовит» и «нередко критикует» музыканта. В Риме на премьере фильма «Трудно быть богом» в 2013 году:

Екатерина – третья жена Шевчука. Первая, Эльмира, в 24 года умерла от рака. Вторая, бывшая советская и российская актриса Марьяна Полтева, эмигрировала в Германию, сменив гражданство. Сейчас живет в Австрии.

Марьяна в фильме 1985 года «Хочу тебе сказать...»

Жена Вячеслава Бутусова

Анжелика Эстоева, искусствов

С лидером «Наутилуса» она повстречалась на улице, ей было всего 18. Причем до этого момента знала его только по голосу – и вдруг он, по ее словам, «материализовался».

Фото: Марина Коробкова / РИА Новости

А еще для Анжелики было потрясением узнать, что Бутусов женат. Его первая жена Марина – художник-костюмер.

Правда, ко времени нового романа Бутусова супруги жили практичеки порознь – он с рок-тусовкой в Питере, она дома, в Свердловске. Встречались «наездами». «Питер в итоге нас и развел: каждый стал жить своей жизнью», - вспоминает Марина.

Жена Константина Кинчева

Александра Панфилова (Панфилов – фамилия Кинчева по паспорту), журналистка и искусствовед, дочь советского актера Алексея Локтева, знаменитого по фильму «Я шагаю по Москве».

Фото: Екатерина Чеснокова / РИА Новости

Жена Армена Григоряна

Наталия Серая, директор группы «Крематорий» (все фото из ее Facebook)

СМИ знают, что их брак неофициальный. При этом в статусе Facebook у Наталии значится: «в разводе».

С гендиректором МУЗ-ТВ Арманом Давлетьяровым

С Филиппом Киркоровым (подпись к этому фото: «Восхищаюсь им!»)

Жена Гарика Сукачева

Редкий случай, когда рок-легенда всю жизнь живет с одной женщиной: лидер «Бригады С» и «Неприкасаемых» неразлучен с Ольгой вот уже 40 лет (с момента знакомства в 1975 году).

Гарик: «У меня такое ощущение, что я родился женатым. Я женат с 1983 года, сами посчитайте, как много лет, причем настолько удачно, что проблемы любовниц, поклонниц для меня просто не существует».

«Мы познакомились, когда мне было почти 16, а ей почти 14. Я все время говорю: «Оля, на хрена я поперся на этот каток? У меня в тот день были другие планы». Я подкаблучник. А чего я с ней всю жизнь, с этой женщиной? Конечно, подкаблучник. Я думаю, во всех счастливых семьях, где люди прожили жизнь вместе, так или иначе, мужчина – подкаблучник».

В 2014 году Гарик вызвал массу сплетен, явившись на кинопремьеру в сопровождении «приятной молодой дамы». Все поняли, что это не жена, и предположили, что музыкант все-таки завел себе новую подружку. Но поклонникам творчества Сукачева она хорошо известна: это зажигательная Лана Шеманкова, клавишница и аккордеонистка его групп.

Жена Бориса Гребенщикова

Всех трех своих жен лидер «Аквариума» увел у музыкантов своей же группы. Нынешняя Ирина – экс-супруга басиста Александра Титова.

До нее была художница Людмила Шурыгина, бывшая подруга виолончелиста Всеволода Гаккеля.

Ну а первая Наталья Козловская, мама ныне известной актрисы Алисы Гребенщиковой, раньше встречалась с басистом Михаилом Файнштейном.

Жена Сергея Галанина

Ольга, с которой вокалист группы «СерьГа» познакомился еще в школе. Сергей: «Мы уже приличное время мозолим друг другу глаза, и в этом есть какой-то прикол».

Родители со старшим сыном Павлом

Жена Владимира Шахрина

Личная жизнь лидера «Чайфа» тоже связана с одной женщиной – Еленой, с которой он познакомился еще во время учебы в техникуме. Владимир: «Есть один очень известный музыкант, известный многоженец, который только официально женился пять раз и еще раза четыре – неофициально. Я как-то у него спросил: «Дружище, ну скажи честно, в этом какой-то смысл есть?» – «Знаешь, каждая следующая чуть-чуть похуже, чем предыдущая». Я это всегда очень хорошо помню».

Подруга Андрея Макаревича

Светские сплетники приписывают 62-летнему лидеру «Машины времени» роман с 43-летней Машей Кац, российской «Леди блюз» и королевой бэк-вокала – на том основании, что в последние пару лет их часто видят вместе. Писали даже, что он купил «для себя и любимой» квартиру в Израиле. Певица отказалась комментировать свою личную жизнь, но отметила: «С Андреем Вадимовичем меня связывает большая и очень теплая дружба. Я очень горжусь тем, что он есть в моей жизни».

И у Кац, и у Макаревича за плечами по три официальных брака. С третьей женой Натальей Голубь музыкант развелся в 2010-м.

А еще у Макаревича были тайные (в свое время) романы: с пресс-атташе «Машины времени» Анной Рождественской…

…и с легендарной ведущей радиостанции «Европа-плюс» Ксенией Стриж (справа на фото – диджей бывшего «Радио Классика» Олег Донской).

Источник

Продюсер, которая открыла ленинградский рок миру, — о первых поездках в Россию и встречах с БГ, КГБ и Виктором Цоем.

Первый приезд Джоанны в СССР, 1984 © Joanna Stingray

Без Джоанны Стингрей история русского рока была бы совсем другой. В 1984 году 24-летняя калифорнийская тусовщица на неделю приехала в СССР, познакомилась с Борисом Гребенщиковым и открыла для себя подпольный мир музыкантов и художников Ленинграда, в который влюбилась без памяти. Джоанна дружила с главными героями рок-клуба, записывала с ними песни и снимала им клипы, привозила им из Штатов одежду и инструменты, которые звучат на знаковых русских рок-альбомах. Ее фото- и видеосъемки, где смеются и дурачатся молодые и красивые Виктор Цой, Сергей Курехин, Тимур Новиков, Георгий Гурьянов и Александр Башлачев, представляют собой редкие документальные свидетельства золотой зари ленинградского рока. Главное достижение Джоанны Стингрей — спродюсированный ей сборник «Red Wave», который открыл русский рок для Запада, спровоцировав бум интереса к новой советской молодежной культуре во всем мире — в том числе и в самом Союзе. Сейчас Джоанна Стингрей живет и работает в Лос-Анджелесе, воспитывает дочь Маддисон, рожденную от барабанщика «Центра» Александра Васильева. В России она не была около 12 лет. Денис Бояринов созвонился с Джоанной Стингрей и записал ее воспоминания о первом визите в СССР, в Ленинградский рок-клуб, встречах с КГБ, Цоем и Каспаряном, контрабандном сборнике «Red Wave» и свадьбе в Петропавловской крепости.

Мой отец в 1960-е снял документальный фильм «Угроза коммунизма». Это было пропагандистское кино о зловещей империи под названием СССР. У меня остались детские воспоминания о том, как он говорил мне: «Никогда не выезжай за железный занавес — это опасно» — и рассказывал всякие ужасы про Россию. Когда я училась в старших классах, у нас планировалась поездка в СССР, но моей маме она была не по карману. Мечта поехать в Россию появилась у меня с самой юности. В 1984-м моя сестра поехала учиться в Лондон, и там у нее появилась возможность отправиться в недорогое путешествие в Союз. Она предложила мне присоединиться, и я, разумеется, согласилась. Я думала, что съезжу на неделю и больше никогда не вернусь. А вышло иначе.

Джоанна с незнакомцами во время первого приезда в СССР © Joanna Stingray

Путешествие было разделено на две части: три с половиной дня в Москве и три с половиной — в Ленинграде. Москва была очень похожа на то, какой Россию выставляли на Западе. Было жутко холодно, все было серое, люди не улыбались — ни одного счастливого лица. Я убедилась, что никогда сюда не вернусь. Когда я приехала в Ленинград, я стала искать Бориса (Гребенщикова. — Ред.). Близкий друг моей сестры, эмигрант из Союза, дал мне его номер телефона. Я нашла Бориса и Севу Гаккеля, и за три дня они мне показали столько неожиданно веселого! Россия за закрытыми дверями была совсем другой — там смеялись, разговаривали обо всем, выпивали, играли музыку. Три с половиной дня в Ленинграде пленили меня, и я думала только о том, как бы возвращаться в СССР так часто, как это только возможно. «Приключения Стингрей» В рок-клубе я оказалась во время второго приезда, который случился спустя пару месяцев, тоже в 1984-м. Выступали «Аквариум», «Кино» и, кажется, «Алиса». Борис сделал так, чтобы меня провели на концерт, и попросил ни с кем не говорить по-английски, чтобы не выделяться, а после концерта зайти в гримерку к «Аквариуму». Когда я попала в рок-клуб, меня удивило, как там много людей и какие все разные. Обычно, когда приходишь на концерт или в клуб, ты видишь людей примерно одного возраста или круга. В рок-клубе все были вперемешку: молодые и очень взрослые, в костюмах и в рваных джинсах. Я помню, как я сидела в кресле и пыталась не выделяться, как ко мне подошел солидный и серьезный мужчина, которому, на мой взгляд, было не место на рок-концерте, и заговорил со мной на английском: «Вы — Джоанна, подруга Бориса». Я испугалась, что это агент КГБ, и была с ним невежлива. А позже, во время вечеринки, Борис подошел ко мне с этим мужчиной и представил его как знаменитого русского поэта.

doxycycline treatment urinary tract infection doxycycline monohydrate treat chlamydia doxycycline online BG + Joanna Stingray — «I Got You Baby»

Мне очень понравился рок-клуб. Было очень много людей, сидели где попало — в креслах и на полу, всем очень нравилась музыка, люди пели, хлопали в ладоши, танцевали. Атмосфера была такой же, как на концертах в Лос-Анджелесе. Пару месяцев спустя Борис взял меня с собой в Москву на концерт «Машины времени», поскольку Макаревич был его старым другом. Разница между официальным концертом и концертом в рок-клубе была как между небом и землей. На концерте «Машины времени» все сидели чинно по креслам и как по команде хлопали между песнями. Когда в середине выступления у гитариста порвалась струна, концерт прервали, и гитарист 10 минут менял струну в полной тишине. Я спросила у Бориса, почему группа не импровизирует, почему Макаревич хотя бы не пошутит в микрофон. Он объяснил мне, что музыкантам нельзя делать ничего, что не соответствует утвержденной программе выступления.

© Joanna Stingray

Моя встреча с КГБ произошла во время первого же посещения рок-клуба. После концерта я собралась в гримерку к Борису. Внезапно я поймала на себе неприятный взгляд странного человека, который тут же смешался с толпой, шедшей на выход из зала. Когда я вышла из зала, меня схватили два человека и отвели вниз по лестнице в какую-то комнату. Они были в обычной одежде, без опознавательных знаков. Я растерялась. Они стали мне что-то говорить на русском. Я отвечала им, что не понимаю по-русски ни слова. Они продолжали задавать вопросы на русском. После 10 минут одностороннего разговора я снова заявила им, что я американская гражданка и что им надо вызвать американского консула. Они выглядели ошарашенными. После этого они стали говорить со мной по-английски — задали несколько вопросов о том, как я попала в рок-клуб и кто дал мне билеты, и отпустили меня. Когда я вышла из рок-клуба, ко мне подошла девушка и сказала, что за мной теперь следят агенты КГБ. Что мне надо от них оторваться и только потом идти на вечеринку после концерта. Я полчаса бродила по Ленинграду, и за мной действительно ходил какой-то мужчина. Каждый раз, когда я останавливалась и оборачивалась, он тоже останавливался и делал вид, что чем-то занят. Это было очень заметно, как в комедии про шпионов, и потому смешно. Когда мужчина пропал из виду, я пошла на вечеринку в квартире на Невском проспекте, где Борис познакомил меня с Виктором Цоем и Юрием (Каспаряном).

Поскольку я ездила в Россию каждые три месяца, я раздражала как КГБ, так и ФБР. Несколько раз мне довелось вести беседы с представителями американской разведки. Когда я арендовала машину в России, меня часто останавливали милиционеры и досматривали мой автомобиль.

Многие рокеры из рок-клуба находились под наблюдением КГБ. Одним звонили и вели с ними беседы по телефону, других вызывали к себе. Рокеры вели себя по-разному: одни встречались с КГБ, другие скрывались, третьи дерзили. Борис ходил на встречи с КГБ, говорил им о том, что он просто музыкант и играет музыку. Потом он рассказывал мне, что его много расспрашивали обо мне: что это за девушка, наверное, она шпион и все такое. Меня это очень нервировало. Я предложила Борису пойти в следующий раз вместе с ним, чтобы рассказать им, что я не шпион. Когда Борис предложил это кагэбэшникам, они почему-то очень испугались: «Нет, она не должна приходить ни в коем случае».

Потом КГБ разыграл хитроумный план. Меня как американскую гражданку пригласили на беседу с двумя профессорами социологии. Беседа происходила в гостинице «Европейская». «Профессора» встретили меня в холле и провели в приватную комнату на втором этаже, в которой стоял огромный стол, заставленный едой, черной икрой и шампанским. Потом они стали задавать мне вопросы об американской жизни. Юмор ситуации был в том, что я знала, что они из КГБ, и они знали, что я знаю, что они из КГБ. Но они все равно продолжали разыгрывать профессоров социологии.

С Сергеем Курехиным © Joanna Stingray

На своем первом концерте в рок-клубе я поймала на себе взгляд одного парня. У него были высветлены волосы так же, как и у меня. Когда мы встретились взглядами, я подумала: «Боже мой, вот это чувак!» — и он тут же исчез в толпе. Когда группа «Кино» вышла на сцену — я увидела этого блондина, который мне понравился. Это был Юрий Каспарян. Мне очень понравились песни «Кино» — они были запоминающимися, я могла их напевать, даже не зная русского и не понимая смысла текстов. Виктор Цой вел себя на сцене очень уверенно — выглядел сильным, даже высокомерным. Познакомившись с ним на вечеринке, я обнаружила, что Виктор совершенно не походил на свой сценический образ — он был очень простой и скромный, спокойный и покладистый. Из всех моих друзей по рок-клубу Виктор был самым сдержанным. Борис, которого я обожаю, знал, насколько он талантлив. Костя Кинчев знал, что у него есть магнетизм, покоряющий людей. Виктор до конца не верил в то, что он талантлив. Даже после успеха фильма «Игла» Виктор повторял: «Ребята, так странно, что я нравлюсь людям». Он был очень скромный.

«Red Wave Exhibit Film»

Для «Кино» и других друзей я была Санта-Клаусом. Так однажды сказал Борис. Когда я продвигала русский рок в США, я встречалась с разными фирмами и показывала им фотографии «Аквариума», «Кино», «Алисы» и «Странных игр». На всех производило впечатление, что советские рокеры так круто выглядят. Многие сами передавали для них вещи. Музыкальные журналы, например, подарили футболки со своими логотипами после того, как мы сделали серию интервью, посвященную выходу сборника «Red Wave». Я отвезла их в Ленинград.

Я везла не только футболки. У меня где-то есть старые фото, на которых я готовлюсь к очередной поездке в СССР. Со мной два металлических кейса с бас-гитарами, огромный кофр с клавишными — целый музыкальный магазин. Я много всего вывезла в Ленинград, и музыканты очень это ценили.

На съемках клипа I Got You Babe© Joanna Stingray

С директором рок-клуба Колей Михайловым поначалу у меня складывались странные отношения. Его любили музыканты. Он был душой рок-клуба. Но он подчеркнуто держался от меня на расстоянии. Я думаю, он не мог быть со мной слишком дружелюбен, потому что чувствовал, что общение со мной может навредить рок-клубу, а он старался, чтобы рок-группы выступали, не встречая сопротивления со стороны сотрудников КГБ.

Прежде чем я сама смогла выступить в рок-клубе, прошло немало времени. Первое мое выступление должно было состояться вместе с «Аквариумом». Но незадолго до концерта Борис сказал мне, что ему звонили из КГБ и предупредили, что если я выйду на сцену, то концерт остановят. Выступление не состоялось. Когда через пару недель об этом узнал Цой, он сказал, что я выйду на сцену вместе с «Кино» и ему все равно, отменят концерт или нет. Я вышла на сцену Дворца молодежи с «Кино» и впервые спела в России. Концерт не отменили. После того как я выступила с «Кино», я смогла участвовать и в других концертах. Я выступала с «Поп-механикой» и писала песни с Гребенщиковым, Курехиным, Цоем и многими другими.

«Кино» и Джоанна Стингрей. Концерт во Дворце молодежи, 1986 г.

Альбом « cipro vs macrobid for uti cheap cipro Red Wave» поначалу задумывался как сборник песен «Аквариума». Но потом я подумала, что, раз мы впервые показываем Америке русскую рок-музыку, надо, чтобы на сборнике были разные группы. Я решила взять четыре, которые мне больше всего нравились и с музыкантами которых я общалась: «Аквариум», «Кино», «Алису» и «Странные игры». Борис со мной согласился. Эта идея была хорошей еще и потому, что группы играли разную музыку — мы показывали, что русский рок разнообразен.

Георгий Гурьянов, Виктор Цой, Сергей Курехин, Джоанна © Joanna Stingray

Вывезти записи для сборника «Red Wave» было непросто. Фонограммы были записаны на катушечных лентах — морально устаревших, больших и неудобных. Кроме того, я везла рисунки для обложек и тексты песен. Бумаги с текстами я прятала за подкладку сапог-луноходов, а пленки с фонограммами я провозила в потайном кармане своей кожаной куртки. Забавно, я везла музыку тайком, как будто я наркокурьер. Но тогда было очень страшно. Мне пришлось провозить не только фонограммы«Red Wave», но и видеокассеты — мы снимали клипы и хотели, чтобы их показывали на Западе. Самым безопасным был маршрут из Ленинграда через Финляндию — в ленинградском аэропорту досматривали не так тщательно, как в московском.

Клипы «Аквариума», «Кино», «Алисы» и «Странных игр» для сборника «Red Wave»

Сборник «Red Wave» я отнесла сначала на крупные рекорд-лейблы — Warner much does zyban cost nz cheap bupropion и Capitol. Им понравилась идея. Но дальше они спросили: «Если мы выпустим этот сборник, насколько это будет незаконно?» Они боялись судебных разбирательств и денежных исков. Поэтому мы договорились с маленьким лейблом Big Time Records, который не побоялся рискнуть.

Сборник приняли фантастически — про него написали все газеты и журналы от мала до велика, и общественно-политические, и музыкальные. Никому не приходило в голову, что в России есть рок-музыка и рокеры, такие же, как и во всем остальном мире. Это был другой взгляд на Россию.

На съемках «Музыкального ринга» с Юрием Каспаряном © Joanna Stingray

Пара журналов написала, что я контрабандой вывезла фонограммы из России. Первым был Der Spiegel, кажется. Я им не говорила такого слова, но они написали. Когда я снова вернулась в СССР, я первым делом пошла в ВААП (Всесоюзное агентство по авторским правам), поскольку музыканты мне говорили, что им звонили из ВААПа и хотели, чтобы я подписала какие-то бумаги о том, что мне передаются права для издания музыки. Я пришла к ним в офис, принесла вырезки из газет и журналов с рецензиями на «Red Wave» и спросила, чего они хотят. Они стали меня отчитывать: ты вывезла записи нелегально, этого нельзя было делать! Долго отчитывали. Я очень разозлилась, ведь сборник прекрасно приняли — у западной прессы были только положительные отклики. В конце встречи люди из ВААПа дали мне подписать бумагу, что я это сделала без ведома музыкантов. Это, конечно же, было неправдой, но наш изначальный план с Борисом предполагал сделать меня одну ответственной за «Red Wave», потому что я американская гражданка, с которой власти Советского Союза ничего не смогут сделать.

Свадьба Джоанны с Юрием Каспаряном © Joanna Stingray

Я легко согласилась на подпись, отдала ВААПу гонорар и думала, что вопрос улажен. Они мне даже предложили издать«Red Wave» на «Мелодии», и я, окрыленная, вернулась в Штаты готовиться к свадьбе с Юрием Каспаряном. Но вернуться мне не дали — выяснилось, что после этого визита мне запретили въезд в СССР, так что я пропустила собственную свадьбу. Причем я ехала не одна, а вместе с семьей, большой компанией друзей и съемочной группой, которая должна была снимать свадьбу. Но меня не пустили! Свадьбу пришлось перенести. Это были ужасные, чудовищные полгода. Единственным утешением для меня были смешные рисунки Виктора Цоя, которые он мне регулярно отправлял вместе с ободряющими посланиями: «Джоанна, не волнуйся. Мы любим тебя. Скучаем. Ждем».

Joanna Stingray & Co — «Feeling»

Свадьба все равно получилась восхитительной. Официальная часть проходила в ленинградском Дворце бракосочетаний. Это было очень смешно. Я не понимала ничего из того, что говорит сотрудница Дворца бракосочетаний, и не говорила по-русски. Меня научили, что надо отвечать «Да!». Я ждала момента, когда эта женщина обратится ко мне, чтобы сказать «Да!», и волновалась, что могу произнести это не вовремя. А после официальной части была вечеринка в Петропавловской крепости. Там были все друзья — все рокеры Ленинграда и мои родители. Был большой концерт, была замечательная атмосфера — недавно я перебирала фотографии и вспоминала, какое количество крутых людей собралось на нашей свадьбе.

С Юрием Каспаряном © Joanna Stingray

Моя музыкальная карьера, начатая в Лос-Анджелесе, состоялась в России. Мои пластинки выходили на «Мелодии», Moroz Records иFee Lee Records. Я не помню, чтобы хоть один из этих лейблов заплатил мне гонорар — или же платили какие-то небольшие суммы в рублях, которые при обмене на доллары превращались в ничто. Мне удавалось что-то зарабатывать на телепрограмме «Red Wave представляет», которую я вела, — но это тоже было немного.

«Fso Eta Rock N’ Roll»

В 1996-м я уехала из России. Удивительно, что у меня и моей музыки остались преданные русские поклонники. Причем часто эти фанаты моложе, чем мои песни. Мне пишут девочки, которым по 14—15 лет. Для них и для всех, кто любит русский рок, я доделываю свой сайт, где будут выложены мои архивы — ведь у меня сохранилось большое количество фото- и видеосъемок, которые мало кто видел. В 1985—1987 годах мы снимали каждое свое движение. Эти съемки потом использовал Саша Липницкий в своих документальных фильмах о Цое и БГ. Также они были использованы в американском документальном фильме «Free to Rock» о том, как рок повлиял на русскую историю — от 1950-х до распада Союза. Возможно, я когда-нибудь соберусь и сделаю из своих архивов документальный фильм.

Joanna Stingray — «More Than Enough»

Я бы очень хотела приехать в Россию на празднование юбилея рок-клуба. С тех пор как я покинула Россию, я возвращалась туда однажды — в 2004-м со своей дочерью Маддисон. Это было спустя 20 лет после моего первого приезда. В тот раз Мадди вместе со мной выступала на сцене и пела «Пусть всегда будет солнце». Я мечтаю о том, чтобы вернуться, но мне трудно это сделать. Россия очень далеко, а у меня много забот. Я занята на трех работах. Дочь учится в колледже и пишет прекрасные песни. Пишет много. Почти каждое утро Мадди говорит мне: «Мам, послушай, я написала новую песню». Возможно, она будет исполнять их сама или их будут петь другие люди. Она умна и не хочет быть знаменитостью, потому что в эпоху интернета у звезд нет ни малейшего шанса на «прайвеси». Пока мы просто записываем ее песни. Вместе. Я помогаю ей.

Сайт Джоанны Стингрей текст: Денис Бояринов

Источник

Фото Виктории Ивлевой

7 марта 1981 года — дата рождения Ленинградского рок-клуба. Великая эпоха, великие люди, наши современники — то есть от них осталось много фотографий и всяких бумаг. Вот, например, такая бумага

В бумаге, как мы видим, фигурирует куратор рок-клуба Наталья Веселова. Кураторы рок-клуба — дело известное, стоит вспомнить старинное интервью Гребенщикова мне для журнала GQ: Со всеми группами, которые имели отношение к рок-клубу, чуть ли не ежемесячно проводились беседы; два комитетчика занимались этим общением. Часть рок-клубовцев этого страшно стеснялась, они не хотели выглядеть “ангажированными”; а та часть, которая была поумнее, ничего не скрывала — «Со мной вчера разговаривали». Раз дело обстоит так, чего тут скрывать – наоборот, это нужно использовать на пользу тому, что мы делаем. Курехин при мне звонил своим кураторам – “вы что, с ума сошли, закрывать этот концерт? Там же будут иностранные журналисты, вам что, нужен этот скандал?” — и концерт в последнюю секунду вдруг разрешали. Тем более что по беседам можно было понять, куда обращается дуло пушки и кто может быть сейчас в опасности. Они спрашивали: А вот этот не пьет ли? А вот к этому не ездят ли американцы? Не торгует ли наркотиками? Создавалась понятная картина – кем сейчас заинтересовались; выходишь и сразу звонишь: «Миша, спрячь вот это, убирай немедленно».

Но с куратором Веселовой все проще, это не КГБ и не обком партии. Наталья Веселова была начальником методического отдела в Ленинградском межсоюзном доме самодеятельного творчества, подразделением которого числился рок-клуб. Мы разыскали ее и записали ее монолог, вот такой:

Многих музыкантов я узнала до того, как стала куратором рок-клуба. По дискотечным делам (а начинала я свою деятельность в ЛМДСТ как методист по дискотекам и любительским объединениям) судьба меня свела с Артёмом Троицким, который тогда работал в НИИ культуры, и его работа как-то была связана с дискотеками. Он меня спросил, слышала ли я группу «Зоопарк». Как методист по дискотекам и руководитель дискотеки в ДК Ленсовета (по совместительству), я, конечно, песни Майка слышала. Диск-жокеи (тогда это так называлось) из-за острой нехватки советской музыки уже включали в программы «Зоопарк», «Машину времени», «Аквариум», «Мифы». На вопрос, хочу ли я познакомиться с Майком, я радостно ответила «да». «Но к нему лучше идти с утра»- многозначительно сказал Тёма. Прикупив кое-что к чаю, мы отправились в гости к Майку.

Фото Дмитрий Конрадт

Меня в такой компании встретили как родную. Майк, к счастью, был в «форме». Он был приветлив, доброжелателен, интеллигентен и воспитан. Меня очаровали его милая и очень искренняя жена Наташа и совсем маленький сын. Майк, к моему ужасу, продемонстрировал какой Женя «спортсмен» — держал сына за одну ногу над детской кроваткой вверх ногами. Жена и сын стоически выдержали испытания.

Фото Виктория Ивлева

На стенах довольно большой комнаты висели фотографии и плакаты музыкантов. Запомнился плакат T. Rex, который висел на видном месте, и Майк что-то очень интересное о них рассказывал. Пили чай, разговаривали о музыке, о книгах, они с Тёмой об общих знакомых. Мне очень понравилась эта семья, общение с ними. Когда позже мы сталкивались с Майком в Доме самодеятельности, мило общались, а когда меня назначили куратором рок-клуба — отношения остались дружескими. В некоторые трудные моменты жизни рок-клуба Майк выступал на общих собраниях. Это случалось редко, но метко. Говорил он кратко, понятно и убедительно. К его мнению музыканты прислушивались. Помню, что в какой-то критический момент для жизни рок-клуба именно мнение Майка и БГ сыграло решающую роль. В общении Майк был спокоен, интеллигентен, у него было прекрасное чувство юмора. Лично я его никогда не видела заносчивым или грубым. Только однажды, на «Летуанике-86», случился небольшой скандал, который меня сильно удивил: Майк с кем-то из барабанщиков вышиб дверь гримерки Гунара Грабса (довольно крепкую, дубовую). Сначала не могли понять, кто это делал и зачем. Потом выяснилось, что парни были, мягко говоря не совсем трезвы, а причина была уважительная — в гримерке закрыли барабаны группы, которой нужно было следующей выходить на сцену.

Фото В. Быстров

С БГ я познакомилась тоже задолго до кураторства. Среди музыкантов, которые часто собирались в Доме самодеятельности во время организационного периода и начала работы рок-клуба, выделялся светловолосый стройный молодой человек в красивой белой вязаной кофте (вылитый Дэвид Боуи). Я спросила у своего знакомого музыканта Саши Соколова, кто это. Борис Гребенщиков, ответил он. Через некоторое время мои дискотечники говорят: «Наташа, правда ли что у вас в Домике организуется рок-клуб?». «Да». » А не можешь ли ты организовать нам встречу с Гребенщиковым, а то — музыку крутим, а информации никакой». Я обещала попробовать. Долго не могла решиться вот так подойти к незнакомому человеку и попросить встретиться с группой руоводителей дискотек и ответить на их вопросы. Но всё-таки подошла, познакомились. На удивление легко Боря согласился на встречу . Даже предложил место встречи — гараж какого-то предприятия на ул. Некрасова, рядом с Большим театром кукол, где он в то время работал ночным сторожем. Встреча проходила часов с 9 вечера и до времени закрытия метро. Мои ребята долго спорили, что взять с собой — коньяк или вино, в итоге взяли и то и другое. Боря к встрече тоже подготовился — был магнитофон и записи «Аквариума» и другой хорошей музыки. «Встреча прошла в теплой дружеской атмосфере, стороны обменялись мнениями по животрепещущим вопросам музыкальной жизни, были получены ответы на все вопросы». Возникла только одна проблема: в комнате, где дежурил Боря, нашелся только один стакан. Его уступили единственной присутствующей на встрече даме. Кстати, самыми активными участниками встречи были люди, которые впоследствии сами вошли в историю ЛРК — Андрей Бурлака, Олег Гаркуша, кажется, был и Володя Терещенко. С тех пор мы с Борисом стали довольно часто общаться и, к моей радости, общаемся до сих пор. Так случилось, что из всех групп рок-клуба, больше всех я общалась с БГ и музыкантами того «первого » Аквариума. С ними ездила в первую официальную командировку в Москву на смотр-конкурс Рок-лаборатории, на первые официальные гастроли в Новосибирск.

Это фрагмент воспоминаний Натальи Веселовой специально для «Кашина», которые она обещала продолжить (а мы обещаем публиковать), но в целом это довольно формальное занятие — нет никаких формул, которые описывали бы, как в пространстве межсоюзных домов самодеятельности, обкомов комсомола и управлений госбезопасности возникала из ниоткуда новая национальная культура, в которой мы теперь живем. Кланяясь с белой площади Сената людям с улицы Рубинштейна, «Кашин» предлагает сегодня посмотреть в их лица, послушать их голоса и порадоваться тому, что они есть и были. Редакция благодарит за предоставленные материалы Ольгу Слободскую, вот ее трудовая книжка:

А вот фотографии и видео: Фото Виктория Ивлева Фото Виктория Ивлева Фото Дмитрий Конрадт Фото В. Быстров

Вечер памяти Башлачева в Рок-клубе, который состоялся 21 февраля 1988 через три дня после гибели:

Народное ополчение 1988 год:

Зоопарк Буги-вуги (первый клип. Съемки в квартире и дискотеке Невские звезды (модное место было)) 1986 год

Аквариум Камни в холодной воде (редкая запись с покойным ныне барабанщиком А. Кондрашкином (Странные игры, АВИА).

Источник